Страна невидимых мам

Когда я родила ребенка, я не сразу поняла, что полностью выпала из общественной жизни. Ладно, несколько дней в роддоме не в счет. Потом мы приехали домой и, так как была зима с самыми настоящими морозами, педиатр не советовала выходить на улицу с малышом еще пару недель. Так я первый раз выпала. Потом мы вышли, сделали небольшой круг по нашему микрорайону и вернулись. Был будний день, зима, людей на улице мало да и не хотелось мне, чтобы кто-то нос в коляску к новорожденному засовывал, ибо послеродовая депрессия, о существовании которой раньше я могла только догадываться, начала накрывать меня с головой. Мне не хотелось никого видеть, а только спать. Потом мы еще много гуляли ночью, потому что сын так спал: в коляске, тепло укутанный, трясущийся по снежному месиву. К концу второго месяца я практически одичала. Я не хотела показываться на люди без привычного макияжа, который мне не хотелось и не моглось ежедневно, как раньше, накладывать. Или с красными от жесточайшего недосыпа глазами. Или с ввалившимися под глазами черными кругами. Я не хотела показываться на люди, а люди не хотели показываться мне. Про друзей, которые существуют только до твоего первого похода в роддом, нет смысла рассказывать, все мамы и так это уже прекрасно знают. Они перестали приезжать, когда перестала приезжать я, и постепенно совсем перестали звонить.

Итак, я исчезла.

Мой мир сузился до трех человек: меня, ребенка и мужа, которого я тоже начала видеть крайне редко, утром, до работы и вечером, после.

Я исчезла. Я поняла, что исчезла, когда увидела, что меня нет в отражениях людских глаз. Люди ходят мимо меня и видят только человека, женщину с коляской. Приложение к ребенку. Я перестала быть Катей, Екатериной и, как когда-то, Екатериной Алексеевной. Я стала «мамочкой», «мамашей» и даже иногда «яжматерью», но перестала быть отдельной личностью. Мои интересы перестали быть отдельно от ребенка и так меня стали воспринимать другие люди. Это стало мне понятно не сразу. Но стало.

Раньше я шла по улице в особо удачные дни и мне оборачивались вслед. Но никто и никогда не обернулся мне вслед, когда я была с коляской. «Эта женщина занята, она уже отработала свою миссию – родила. Нет смысла ею интересоваться». Так я попала в страну невидимых мам.

Я часто вижу таких женщин сейчас. Они идут в удобной одежде, они не расфуфырены в пух и прах, часто не накрашены и с дульками на голове. Они невидимы.

Но – нас армия! Мы существуем. У нас – свои мысли. Свои желания. Свои потребности и мечты. Мы – не приложение к коляске, мы отдельные. У нас бывает послеродовая депрессия, но это не повод нас жалеть, а повод остановиться и сказать: «Привет! Я тебя вижу. Как твои дела?»

Екатерина Зорина, специально для "12 объятий"

© При копировании материала ссылка на сайт обязательна.